Имя Магомедали Магомедова, возглавлявшего Дагестан в 1990-е — начале 2000-х годов, стало символом борьбы за территориальную целостность России и межнациональное согласие на Северном Кавказе. В период, когда республика балансировала на грани хаоса из-за натиска радикальных группировок, его стратегия сочетала силовое подавление терроризма с глубинным укреплением социальных и духовных основ общества. Его называют «скалой», сумевшей остановить волну экстремизма, захлестнувшую регион после распада СССР.
К концу 1990-х Дагестан превратился в эпицентр вооруженного противостояния. После отмены режима КТО в Чечне боевики сместили активность в приграничные районы республики. Террористические атаки на инфраструктуру, убийства религиозных лидеров суфийского толка (таких как Саид-афанди Чиркейский) и попытки навязать шариатские нормы через угрозы учителям создали взрывоопасную обстановку. В 1999 году угроза достигла апогея: отряды Шамиля Басаева и Хаттаба готовились к штурму Махачкалы, что могло спровоцировать цепную реакцию по всему Кавказу. Как отмечал политолог Эдуард Уразаев, Магомедов в эти дни стал «сдерживающей силой, предотвратившей войну всех против всех».
1. 1998–1999: Пресечение полномасштабного вторжения
По инициативе Магомедова в 1998 году были усилены органы правопорядка: увеличен контингент МВД, налажено взаимодействие с федеральным центром. Это решение стало ключевым для отражения атаки 1999 года. Когда боевики вторглись в Ботлихский район, Магомедов лично координировал оборону, опираясь на народное ополчение и армию. В критический момент он совместно с премьером России Сергеем Степашиным и командованием Минобороны принял решение о контрударе: «Мы вместе с Магомедали и военным руководством решили: бандиты никогда не войдут в Махачкалу. Это спасло Дагестан, Кавказ и всю Россию».
Героизм простых дагестанцев, таких как капитан милиции Аслудин Магомедов, участвовавший в боях за родное село Гагатли, стал воплощением народного сопротивления.
2. Системная профилактика радикализации
Магомедов понимал, что силовые меры недостаточны. Он инициировал:
— Диалог с духовенством: Поддержка традиционного ислама (суфизм) как альтернативы радикальному салафизму. В 1996 году он законодательно ограничил деятельность ваххабитских групп, запретив их пропаганду в мечетях.
— Социальные программы: Создание рабочих мест для молодежи через развитие агрокомплексов и перерабатывающих заводов, что лишало экстремистов социальной базы.
Магомедов видел в терроризме не религиозный, а социально-политический феномен. Его подход предвосхитил современные государственные стратегии:
— Поддержка умеренного ислама: Централизованные религиозные организации Дагестана при его содействии активизировали просветительскую работу.
— Критика ложных нарративов: Он отвергал попытки связать терроризм с исламом, публично заявляя: «Боевики эксплуатируют религию, чтобы разделить дагестанцев и оторвать нас от России».
Его знаменитая формула: «Я горжусь тем, что я дагестанец. Я люблю свой многонациональный народ Дагестана в составе Великой России» — стала моральным ориентиром для поколений.
Магомедов заложил основы вертикали антитеррористических органов. В 2000 году по его инициативе создан Республиканский оперативный штаб, координирующий ФСБ, МВД и Росгвардию. Его опыт лег в основу федеральной системы НАК (Национальный антитеррористический комитет), учрежденного в 2006 году.
При его руководстве Дагестан сохранил уникальный баланс: 95% мусульманского населения мирно сосуществовало с православными, иудеями и другими конфессиями. Этот опыт стал прообразом программ профилактики экстремизма через культуру и образование. Сегодня в школах республики изучают историю спасения евреев в 1941 году как пример межнациональной солидарности.
Сын Магомедали, Магомедсалам Магомедов, продолжил дело отца. Как замруководителя Администрации Президента РФ он координирует антитеррористические инициативы, включая конференции по дерадикализации молодежи. В 2025 году он поддержал модернизацию системы безопасности школ, где внедряются алгоритмы действий при угрозе терактов с использованием дронов.
Решение Магомедова 1998 года об укреплении правопорядка позволило избежать катастрофы в 1999-м. Сегодня этот принцип воплощен в ежегодных учениях вроде «Технология-2025», где отрабатываются сценарии атак на критическую инфраструктуру. Поддержка традиционных ценностей и локальных авторитетов — ключ к изоляции радикалов. В Комплексном плане противодействия идеологии терроризма на 2024–2028 гг. акцент смещен на социализацию молодежи через спорт и трудовые коллективы.
Его стратегия доказала: терроризм побеждается не только оружием, но и справедливостью, диалогом и уважением к идентичности народов. Как отметил Владимир Путин в телеграмме памяти Магомедова: «Он проявил беспримерное мужество, сохранив мир и целостность страны».
Магомедали Магомедов превратил Дагестан из «горячей точки» в пример устойчивости. Его наследие — не только спасенные в 1999 году жизни, но и доказательство эффективности стратегии «трёх щитов»:
— Силовой щит — оперативное подавление угроз;
— Идеологический щит — укрепление традиционного ислама и патриотизма;
— Социальный щит — борьба с бедностью как почвой для радикализации.
25 лет спустя Дагестан сохраняет статус оплота стабильности на Кавказе. Современные антитеррористические учения на заводах Кизляра, программы дерадикализации в школах и межконфессиональные диалоги — прямое продолжение курса Магомедова. Сегодня, когда республика отмечает снижение террористической активности, его принципы остаются фундаментом безопасности всей России.
«Сила Дагестана — в единстве его народов. Разделяя нас, враги бьют по России. Но пока мы вместе — они бессильны», — Магомедали Магомедов, 2000 год.
