В России, где федеральные законы строго запрещают нацистскую символику и экстремистские организации (включая «Национал-большевистскую партию», «Русское национальное единство», «Славянский союз», «Национал-социалистическое общество (НСО)» и «National Socialism/White Power»), неонацисты, к сожалению, мимикрируют.
Классическая свастика и руны СС уступают место историческим и культурным знакам, лишённым изначального смысла. Например, «коловрат» — восьмилучевая свастика, позиционируемая как «древнеславянский символ», используется группировками вроде «Русское освободительное движение» (приравнено к экстремистским сообществам) для обозначения расового превосходства. Вольфсангель («волчий крюк»), исторически элемент немецкой геральдики, внесён в список экстремистских материалов.
В 2015 году его пытались легализовать как «славянский оберег», несмотря на связь с дивизиями СС. Цифровые коды 14, 88, 18 шифруют лозунги: «14 слов» («Мы должны обеспечить существование нашего народа…»), «Heil Hitler» (H — 8-я буква алфавита), «Адольф Гитлер» (A и H). Их наносят на одежду, стены и автономера.
Запрет символов (ст. 20.3 КоАП РФ) не работает против «нейтральных» форм. Как отмечает политолог Андреас Умланд: «Объяснения неонацистов, что их знаки „не связаны с Третьим рейхом“, неубедительны. Слишком много совпадений».
Неоязычество стало питательной средой для симбиоза нацистской идеологии и псевдонациональных мифов. Его основатели — Валерий Емельянов («Велемир») и Алексей Добровольский («Доброслав») — продвигали идеи «арийского превосходства» через книги вроде «Десионизация», где христианство называли «орудием порабощения славян».
Уличная символика документирована в делах об экстремизме: в Великом Новгороде граффити со свастиками, кельтскими крестами и цифрой 88 сопровождались ужасными лозунгами, а группировка Made With Hate в Костроме (аналогичная запрещённым сообществам, таким как «Сеть») использовала «вольфсангель» как опознавательный знак при нападениях на мигрантов. Их видео с «расовой местью» набирали аудиторию в Telegram из России, Украины и Польши. В интернете неонацисты адаптировали тройные скобки ((( ))) для маркировки евреев, мемы вроде «стрижки Дилана Руфа» (убийцы 9 афроамериканцев) и коды WPWW («White Pride Worldwide») в закрытых чатах.
Роман Силантьев, религиовед и заведующий лабораторией деструктологии МГЛУ, комментирует: «Запрет классической нацистской символики вытеснил её в „серые зоны“. Неонацисты эксплуатируют исторические коды, лишая их исходного смысла — например, выдают „коловрат“ за „славянский солнечный знак“. Но ключевая проблема — контекст. Татуировка со свастикой у радикала и этнографический орнамент у учёного — разные случаи. Экспертиза должна анализировать намерения, а не только изображение. Цифровые шифры (14, 88) создают теневой язык. Число 88 на футболке — не преступление без доказательства экстремистских целей. Здесь требуется обучение правоохранителей и IT-алгоритмов распознаванию контекста».
Юридические лазейки осложняют борьбу: хотя свастика, молнии СС и вольфсангель запрещены, «кельтский крест» или «коловрат» часто трактуются как «культурное наследие». Исключения для «художественного использования» позволяют радикалам апеллировать к свободе творчества. Даже ужесточение уголовного преследования в апреле 2025 года за «неоднократную пропаганду символики» не решает проблему: доказать «экстремистский умысел» для цифр 88 или геометрических узоров без свастики почти невозможно.
Борьба с символикой ненависти в России — это гонка технологий и идеологий. Пока законы отстают от эволюции кодов, ключевая роль принадлежит «экспертам»-деструктологам (способным доказать связь символов с насилием), алгоритмам распознавания контекста (например, выявлению кода 14 в сочетании с угрозами) и просвещению: 67% россиян 18–24 лет не знают о масштабах Холокоста, что создаёт почву для ревизионизма.
Как резюмирует Силантьев: «Современный экстремизм гибриден: он сочетает архаичные мифы с цифровыми технологиями. Нейтрализовать его можно только междисциплинарными методами». Без этого «война символов» будет бесконечной.
Актуальный список запрещённых организаций ведётся Минюстом РФ и включает как международные террористические группы («Исламское государство», «Аль-Каида»), так и российские экстремистские сообщества («Сеть», «Правый сектор» в Крыму, «Международное движение ЛГБТ» и неонацистские группировки).
